Адские муки -- это, в первую очередь, страдания человека от привычек к греху, которые он в себе приобрел, но больше не может их удовлетворять. К примеру, если умирает заядлый курильщик, то его постоянно преследует желание покурить, но возможности делать это у него больше нет (или властолюбивый человек, но больше командовать ему некем, примеры можно продолжать). Кроме того, душа человека может настолько почерстветь от греха, что даже на том свете уже не только не может, но и не хочет раскаяться, и сама, своим собственным желанием, а не волей Творца, пребывает в озлоблении.

Кроме того, ад -- это место, удаленное об Бога. Думаю, не должно вызывать удивление то, что человек не попадает к Богу, если не стремился к Нему во время своей жизни.

Таким образом, согласно православному мировоззрению, Бог не мучает человека за нарушение правил, а человек мучает себя сам.

      Ответ: Александр, 29 л., образование высшее, профессия - плиточник, служение - священник, Долгопрудный

"Он их создавал" - это ерунда, потому что Бог создавал человека, а не грешника. И не для того, чтобы кто-нибудь исполнял Его правила, а чтобы подарить другому Полноту Своей Жизни. Беда человеческая - в выборе как жить, ее источник совсем не в Боге! И уж конечно Ему не сладко от человеческих мучений. Будь оно так, Воплотившийся Бог не висел бы на Кресте!

Но и выбравшего путь греха Он не бросает. Писание не раз утверждает, что Бог хочет спасения каждого, даже и последнего грешника.

Это вряд ли может "переварить" атеистическое сознание, но все-таки попытайтесь отрешиться от средневековых стереотипов
адских мук и понять православное мироощущение.

Не существует такого места, где Бога нет (иначе Он не был бы Богом - "наполняющий все во всем"). И адские муки - не сковородки, где пекутся пироги из грешников и не тюрьма, где отбывают наказание преступники правил.

После смерти быть атеистом - невозможно, потому что душа, потеряв покров "дебелого" тела не может никуда "спрятаться" от
Его Присутствия. И именно оно по-разному действует на людей (по прп. Максиму Исповеднику): праведников - утешает, потому что они стремились Его познать, а теперь достигли искомого - разве не понятна такая радость (да еще помноженная на небесную константу)? А человек, который всю жизнь бегал от этого знания, затыкал голос совести, и теперь попадает в море Божией Любви и от нее некуда деться: как он будет себя чувствовать? Как тот, кто уже летит на экватор в разгар лета и упрямо твердит, что обойдется без воды и кепки. Та же Любовь, утешающая искавших ее, будет жечь упрямца, не желавшего ее понять, пережить, приобщиться ей при жизни!

Любовь никому не желает зла. Человек выбирает зло. И "начинает мучать" не Бог, а это выбранное состояние, лишенное Жизни - смерть души (кого-то еще на земле, иных после смерти тела).

Что тут не ясно? Бог никого не мучает. Мучает себя индивидуум, отвергнувший Божий замысел о себе, как человеке.

Да и создал то Он первого человека, а остальные должны благодарить за жизнь своих родителей в первую очередь (есть, ведь, такие, кто по разным причинам отказывает в бытии своему потомству или его части).

P.S. (это уже не вслух, по-человечески, по-юридически): а если вправду найдется способный подойти и сказать отцу и матери:
"Почему вы меня не спросили, хочу ли я жить; лучше бы вы меня не рожали!", такой, действительно, достоин не то что мучений
вечных, но и желаемого им "не бытия". Слава Богу, что среди душевно здоровых такие экземпляры медицина не наблюдает.

      Если рай – это состояние богоподобия, то что может быть его противоположностью – адом? Это состояние богооставленности. Ад – это место, где присутствие Бога (а Он вездесущ, поэтому и в аду Он тоже есть) не ощущается нисколько. Разве нельзя, в таком случае, считать ад благодеянием Божиим по отношению к грешнику? Ведь если человек во всей жизни шел против Бога, нарушая Его заповеди, если человек ненавидит Бога и Его творение – то ощущение Божия присутствия не будет ли для него бесконечно более мучительным, чем самые адские муки? Адский огонь – это лишь огонь человеческих страстей, но огонь Божества опалял бы грешника бесконечно сильнее, чем только его собственные страсти.

Приложение. Логические противоречия в постановке вопроса.

Говорят, Бог знал наперед, что человек станет грешником. Но давайте подумаем: может ли быть знание того, чего нет? Очевидно, если я знаю то, чего на самом деле нет, то я просто заблуждаюсь. Но ведь точно так же можно знать наперед только то, что точно будет, и опять же, если я знаю наперед то, чего на самом деле не произойдет – значит, я просто ошибаюсь. Итак, Бог знает, что человек станет грешником исключительно потому, что этот человек действительно станет грешником. Если бы Бог его не создал, он бы и не стал грешником, значит, Бог бы и не знал, что он станет грешником. Итак, в самом вопросе заключено противоречие: нельзя знать то, чего нет.

Есть и еще одно противоречие: «Может, они бы предпочли вообще никогда не быть созданными?». Но нельзя «предпочесть не быть созданным», так как для того, чтобы что-либо предпочесть, нужно уже быть созданным. Если бы Бог, зная наперед злое произволение человека, не даровал бы ему бытия, тем самым Он лишил бы его этого произволения.

Во все времена во всех традиционных культурах существовало представление о загробной жизни, в которой праведники будут наслаждаться, а грешники мучаться. Можно, конечно, спорить, насколько искренен человек, который делает добро только потому, что ждет за это какой-то награды – не важно, здесь или в будущей жизни (на самом деле, я мог бы доказать, что это как раз очень важно, но сейчас речь не об этом). Одно бесспорно: вера в существование загробного воздаяния добавляет человеку чувство ответственности за свои действия, и он уже не станет жить по принципу «делай что хочется, круши и ломай».

Кто-нибудь возразит, что есть, мол, люди, которые просто живут по совести, независимо ни от каких воздаяний, а есть люди, которые, даже точно зная, что за свои преступления попадут на самое дно ада, все равно будут продолжать эти преступления совершать. Спорить не стану: такие люди действительно есть. Но и тех, и других все-таки довольно мало. Для большинства же людей память о смерти и аде может послужить серьезным тормозом на пути к злу.

Посмотрите теперь, что происходит в цивилизациях, в которых духовная реальность уходит на задний план. Возьмите хотя бы Россию, в которой недавно был поставлен беспрецедентный эксперимент по созданию государства, официальной религией которого является атеизм.

Атеисты любят ставить в укор христианам существование Инквизиции. Возразить на это можно только одно: «Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала». Инквизиция за 100 лет своего существования казнила около 40000 человек. Атеистический НКВД за 10 лет – 2 миллиона. Я не оправдываю Инквизицию, я оправдываю христианство: зло вообще присуще падшей человеческой природе, только христианство его сдерживает, а атеизм – распускает. Добавьте к этому еще то, что костры Инквизиции зажглись отнюдь не в средневековье, а в эпоху позднего Возрождения, которая, опять же, характеризуется всеобщим отходом от веры. Впрочем, об Инквизиции (и заодно крестовых походах) нам, видимо, предстоит еще отдельный разговор, так что пока оставим эту тему и вернемся к тому, что нам ближе.

По меткому выражению М. Вербицкого «в 70-е люди поняли, что воровать не стыдно, в 80-е – что стыдно не воровать». Здесь выражено, пожалуй, самое печальное из того, что происходит в атеистических обществах. Воровали всегда. И какой грех вы ни возьмете, вы увидите, что грешили им всегда и везде. Но вот когда грех начинает восприниматься как норма, и не только как норма, но как пример для подражания, и становится уже стыдно не грешить – вот это беда, такое общество само превращает себя в ад. А происходит это единственно от ощущения безнаказанности своих поступков. Как тут не удивиться премудрости Творца: люди, отрицающие существование ада, сами себе этот ад и создают!

Атеист скажет на это: да, это как раз доказывает, что вы сами придумали религию, чтобы был порядок. Но с тем же успехом можно сказать: люди сами придумали закон всемирного тяготения, чтобы твердо стоять на земле. Дело в том, что все эти явления не случайны, а отражают глубокие закономерности человеческого существования. Когда я говорю, что люди сами создают себе ад – это не аллегория, а вполне буквальное выражение. Для того чтобы объяснить это, перейдем от социологического аспекта вопроса к антропологическому.